Статья Нины Аловерт «Валентина Морозова – первая балерина Эйфмана», «Русский базар» №44 (881), 2011.
Для многих читателей нашей газеты – любителей
балета – знакомство со спектаклями Бориса Эйфмана
началось с его гастролей в Нью-Йорке, куда театр
привозит лучшие балеты хореографа. Думаю, что
зрители полюбили не только его произведения,
но и танцовщиков разных поколений. Но некоторые
артисты, с которыми Эйфман начинал свой путь
к вершинам мастерства, не приезжали в Америку.
А в первые годы существования труппы к Эйфману
пришли работать талантливые танцовщики, и прежде
всего – Валентина Морозова, имя которой со временем
незаслуженно ушло в тень. Эйфман поставил на
нее несколько женских образов в своих балетах
в тот период, когда происходило становление
его собственного творчества. Эйфман и Морозова
поженились, в 1995 году она родила сына и ушла
со сцены. Не так давно Морозова вернулась в
театр – но уже репетитором. Я предлагаю читателю,
не видевшему Морозову, свои впечатления о балерине.
Валентина Морозова поступила работать в труппу
в 1978 году, через год после того, как ее возглавил
Эйфман. Валентина окончила Хореографическое
училище имени А. Я. Вагановой в 1971 году и первые
годы по окончании школы танцевала в классическом
репертуаре в Куйбышевском театре. Поступив в
труппу Эйфмана, она, по ее словам, никогда не
пожалела о своем выборе. «Пожалуй, я утратила
интерес к классике вообще, – говорит Морозова,
– если меня эмоционально не затрагивает спектакль,
не происходит никаких сопереживаний – зачем
его смотреть?»
Начав с лирических партий, Морозова
постепенно выросла в танцовщицу трагедийного
плана (редкое амплуа в театре, особенно балетном).
В первые годы «звездами» труппы были артисты
других театров: знаменитая Алла Осипенко и Джон
Марковский, ушедшие к тому времени из Мариинского
(Кировского) театра. В первом балете, который
принес Эйфману настоящую славу, в балете «Идиот»
по роману Достоевского (на музыку «Шестой симфонии»
П. И. Чайковского), Эйфман ставил на Морозову
роль Аглаи. Роли Настасьи Филипповны и Мышкина
танцевали Осипенко и Марковский, перед которыми
Морозова благоговела и смущалась: на нее давил
груз ответственности в работе с мастерами, работа
над образом Достоевского…
«Борис Яковлевич
в репетициях безжалостен, применяя то кнут,
то пряник попеременно. И я частенько проливала
слезы на репетициях – от обид, чаще всего на
саму себя: не сразу все получалось так, как
хотелось бы», - рассказывает балерина.
Позднее,
когда Осипенко ушла из труппы, Морозова получила
ее роль. Так начался путь балерины «к своим
образам», в которых и сформировался ее подлинный,
уникальный талант. «Аглая ставилась на меня,
но именно партия Настасьи Филипповны стала одной
из любимейших, и причина - в драматизме образа.
У меня уже был собственный опыт переживаний
и страданий, я понимала и чувствовала героиню,
мне было что высказать, выплеснуть из души.
Когда танцует девочка, только что пришедшая
из училища, то что она знает о трагедии героинь
Достоевского?..»
Калмыкова, в прошлом – танцовщица
труппы Эйфмана, а сейчас – одна из лучших репетиторов
его балетов, вспоминает: «Зная пластику Эйфмана,
я отдам предпочтение в роли Настасьи Филипповны
не Осипенко, а Валентине Морозовой… Осипенко
– гениальная классическая балерина… Морозова
по своей вдохновенной пластике и актерской самоотдаче
была истинной балериной-актрисой театра Эйфмана».
Я увидела Морозову, уже сложившуюся балерину,
когда трагедийный характер ее таланта проявился
с полной силой. Действительно, идеальное владение
пластикой Эйфмана произвело на меня первое сильное
впечатление, когда она исполняла роль Матери
в «Реквиеме», а главное – Маргариты в балете
«Мастер и Маргарита» (композитор А. Петров).
Сдержанное благородство ее героини в начале
балета так неожиданно менялось в образе Маргариты,
ставшей ведьмой на балу у Сатаны! Контраст между
двумя ипостасями Маргариты был воплощен Морозовой
с большим мастерством. Пластика становилась
резкой, «кричащей», Маргариту Морозовой наполняла
ликующая энергия, которую излучало каждое ее
движение, казавшееся почти мгновенной импровизацией
(а на самом деле – поставленное и отрепетированное).
Это и есть истинное проявление таланта, когда
исполнитель становится соавтором хореографа.
Ленинградский балетный критик А. Деген писал
в рецензии на премьеру балета Эйфмана в газете
«Смена» (1987): « Удача В. Морозовой в этой
партии особенно радостна. После ряда не очень
внутренне близких ей по духу героинь прежних
балетов Эйфмана (Розина, Оливия, Шурочка) в
новой роли артистка буквально преобразилась,
показав, что её подлинная стихия танец одухотворённый.
Её Маргарита внешне почти обыкновенная, но какой
внутренний огонь горит в её душе. Уже при первом
её появлении мы понимаем, как одинока эта интеллигентная
женщина… Встреча с Мастером, душой изначально
близкой и родной, вселяет надежду, борьбе за
которую отныне и будет посвящена её жизнь. Героиня
Морозовой не только подруга Мастера, но и его
ученица, соратница».
И, конечно, вершиной ее
творчества, ролью, где наиболее полно раскрылись
ее эмоциональность и выразительность танца и
актерский талант, стала Тереза Ракен в балете
Эйфмана «Убийцы» (по роману Золя, музыка из
произведений И. С. Баха, Г. Малера, А. Шнитке).
В этом балете выступало замечательное трио танцовщиков:
Лоран - Альберт Галичанин, Камил – Игорь Марков
(я не видела первого исполнителя роли Валерия
Михайловского). И, конечно, Валентина Морозова
– Тереза.
Комок нервов – от первой сцены с мужем
– больным Камилом – до последней – самоубийства
истерзанных своей виной убийц, Терезы и Лорана.
Как ей удавалось передавать в пластике каждым
взглядом, каждым поворотом головы эти страдания,
отчаяние (даже в любовных сценах с Лораном)?
И в этом страдании с самого начала и до конца
балета было столько градаций, нюансов… Морозова
создала образ большой трагической силы. Фильм
снят на пленку. Мне, конечно, жаль, что Эйфман
не возобновляет этот балет на сцене. Но я понимаю,
что для роли Терезы нужна Валентина Морозова
с ее одухотворенной пластикой, с ее умением
при внешней сдержанности передать в зал всю
силу своих эмоций.
На этих днях в Центральной
городской публичной библиотеке имени В. В. Маяковского
в Санкт-Петербурге открылась выставка, посвященная
40-летию творческой деятельности Морозовой.
Выставку «Жизнь на кончике пуантов» библиотека
организовала совместно с Санкт-Петербургским
театром балета Бориса Эйфмана. На открытии выступали
петербургский балетный критик О. Розанова, бывшие
партнеры Морозовой.
Я радуюсь тому, что в театре
ценят своих замечательных артистов. И прежде
всего – воздали должное Морозовой, «не только
подруге Мастера, но его верной ученице и соратнице».
Имя Валентины Морозовой должно занять место
в пантеоне талантливых русских танцовщиц ХХ
века.